У двери библиотеки я останавливаюсь, чтобы отдышаться и взять себя в руки. Признаться, в последний раз я был в такой ярости, когда Поттер почти полтора года назад залез в мой думосбор. Учитывая, к каким последствиям это привело… пожалуй, стоит и мне «очистить сознание» и «избавиться от эмоций».
Я прислоняюсь к стене и закрываю глаза. Вдох-выдох-вдох… Минуты через три я, кажется, способен соображать относительно связно и отрешенно.
«Не принимай все это близко к сердцу, Северус — ты же знаешь, его у тебя нет. Поттер просто недоверчивый недоросль, которому до смерти нужны родители. Или хотя бы наставник. Будь ты проклят, Сириус Блэк, за то, что вздумал геройствовать так не вовремя… хотя уж ты-то вряд ли научил бы Гарри чему-нибудь стоящему…»
Стоп. Я опять начинаю злиться. Так не пойдет. Вдох-выдох-вдох…
Наконец решив, что успокоился достаточно, я захожу в библиотеку. Там темно, комнату освещает только уличный фонарь напротив дома. Поттер сидит на ковре, опираясь спиной о диван, поджав к груди колени и совершенно по-детски обхватив их руками.
— Я тебя внимательно слушаю, — холодно объявляю я, зажигая свет и прислоняясь к косяку.
Мальчишка вскидывает голову и смотрит на меня с каким-то головокружительным отчаянием. Глаза его блестят, но не от слез, и щеки сухи — слава Мерлину, мне только его истерики не хватало.
— Простите, — сдавленно говорит он. — Я сделал глупость. Я не подумал как следует.
— Об этом догадаться нетрудно, — ядовито говорю я, не собираясь его щадить. Ему семнадцать, в конце концов! Он должен понимать, что у его поступков могут быть серьезные последствия. — Хотелось бы, впрочем, знать, какими именно соображениями ты руководствовался.
Я буду очень удивлен, если он назовет хотя бы два.
— Драко был перепуган. И я решил, что он не опасен, — тихо говорит он, и я не знаю, смеяться мне или плакать. Драко Малфой — не опасен! А Волдеморт — учитель танцев из института благородных девиц?
— Он сейчас не в состоянии причинить вред, — продолжает Поттер. — Даже если он мне соврал, у него нет палочки и ни разу за эти дни не было возможности с кем-либо связаться. Я не выпускал его из виду.
— Ну хоть на что-то у тебя хватило мозгов, — кисло сообщаю я и принимаюсь ходить туда-сюда. — Давно ты обнаружил, что он все понимает? И, кстати, каким образом?
— Четыре дня назад, — он поднимается на ноги, следя за мной взглядом. — Так же, как и вы сегодня. Он читал мой учебник вместо того, чтобы спать днем. Я думал, не применить ли к нему легилименцию…
Я резко разворачиваюсь и гляжу на него в упор.
— … но решил, что это слишком опасно. Во-первых, нам нельзя использовать магию, а во-вторых, я же не умею по-настоящему… а что если бы я сделал что-нибудь не так?
С ума сойти можно. Про это он подумал, а про то, чтобы прийти ко мне, — нет.
— Весьма занимательно. Позволь, однако, поинтересоваться, почему ты не пришел ко мне? Или хотя бы к Тонкс? Ты что, всерьез думал, что я просто так отдам собственного крестника на милость министерских авроров, не разобравшись в ситуации? Что я не найду способа его проверить? И даже если бы я принял такое решение, тебе не кажется, что ты не имеешь права его оспаривать? В конце концов, Драко — мой крестник! — я перевожу дыхание, понимая, что почти кричу. — Почему ты ничего мне не сказал? Ты можешь назвать хоть одну разумную причину?
Он опускает голову.
— Нет. Простите.
— Извинениями делу не поможешь! — рявкаю я. — Ты, по-видимому, опять забыл, что именно случилось в прошлый раз, когда ты занялся самодеятельностью вместо того, чтобы обратиться ко мне или еще к кому-нибудь из взрослых?!
— Я не забыл, — полушепотом отвечает он. На его лице ясно читаются все то же отчаяние… и невесть откуда взявшийся страх. — Пожалуйста, простите.
И я вдруг отчетливо понимаю, что он боится не меня. Он боится, что я вышвырну его за дверь, что все вернется на круги своя. Боится потому, что успел ко мне привязаться. Потому что этот доверчивый, изголодавшийся по элементарной человеческой заботе кретин готов привязаться к любому, кто проявит к нему хоть каплю сочувствия. Альбус, Альбус, что же ты наделал… И какое счастье, что никто из Упивающихся — тот же Люциус — не в курсе, как просто завоевать поттеровское доверие. Подружись этот мальчишка, скажем, с Драко на первом курсе — и, как пить дать, был бы сейчас у Темного Лорда наследничек.
Я вздрагиваю, понимая, как много зависит от того, что я скажу в следующие пять минут. А я и так сегодня успел наворотить достаточно. Магией вот воспользовался сгоряча… Мерлин, за что же ты меня так не любишь?
— Сядь.
Он молча садится на диван, по-прежнему не отводя взгляда. Я с досадой потираю виски: у меня начинает болеть голова.
— Значит, так. Завтра ты сядешь и напишешь мне эссе о том, к каким последствиям могло привести твое необдуманное поведение. Разберешь все варианты, включая возможность того, что Драко работает на Волдеморта.
— Хорошо, сэр, — тем же напряженным полушепотом отвечает он.
— Когда мы вернемся в Хогвартс, ты отработаешь у меня взыскание. Поможешь мне привести в порядок класс перед началом учебного года.
— Хорошо, сэр.
— Возможно, это хоть как-то компенсирует мне безвозвратно утраченные благодаря тебе нервные клетки.
— Хорошо, сэ… — спохватившись, он осекается, и я насмешливо хмыкаю.
— Ты меня разочаровал, — как можно суше произношу я, и мальчишка, краснея, снова опускает взгляд. Если бы я знал, что на него можно воздействовать таким способом, давно бы сменил тактику. — Я рассчитываю, что подобное не повторится. У нас достаточно проблем и без таких вот… сюрпризов. Будь добр: больше никакой самодеятельности, если этого можно избежать.
— Я обещаю, сэр.
— Можешь считать, что инцидент исчерпан. Ложись спать, Гарри.
Он смотрит на меня с такой радостью, что мне становится не по себе: на какое-то мгновение я всерьез опасаюсь, что он бросится меня обнимать или выкинет еще что-нибудь гриффиндорское в таком духе. Но нет, он просто улыбается, кивает и выходит из комнаты, пожелав мне спокойной ночи.
А мне остается только размышлять, во что же, прости Мерлин, такое я ввязался.
Из дневника Гарри Поттера (20 августа, 00:45)Если бы мне кто-нибудь два месяца назад сказал, что я буду до смерти перепуган тем, что разочаровал Снейпа, я бы отправил этого умника в Сент-Мунго. Хотя, похоже, мне туда давно пора самому.
Я знаю, что это бред, но мне действительно не все равно, что он обо мне думает.
Интерлюдия 40: Драко (24 августа, 11:34)Сегодня опять невозможно жарко. Жду не дождусь, когда же мы наконец вернемся в Хогвартс! Надеюсь, в Шотландии будет не такое пекло. Поттер второй день кряду только и делает, что валяется в саду под кустом сирени с книгой в руках. Со дня нашего прискорбного разоблачения он старается не ходить с этими своими затычками в ушах — боится, что еще что-нибудь важное пропустит.
После того случая Сев бухтел еще дня два, по поводу и без повода. Даже моя упрямая кузина не могла его унять, так что мы с Поттером просто старались как можно меньше попадаться ему на глаза. «Мы с Поттером» — звучит безумно, но я уже практически привык, что он болтается где-то поблизости. Оказывается, он не так уж и плох — когда не стремится ежеминутно съездить мне по физиономии. Я вот все думаю: интересно, что было бы, если бы тогда на первом курсе меня не опередил этот дурацкий Крысли?
Я медленно спускаюсь по лестнице со второго этажа, собираясь присоединиться к Поттеру. Мерлин, опять это проклятое крыльцо! Ну почему магглам не приходит в голову, что маленькие дети не в состоянии спуститься с таких высоких ступенек? Я хватаюсь обеими руками за перила и начинаю осторожно сползать вниз. Ужасно унизительно. Если Поттер не сдержит слова и кому-нибудь проболтается, я его убью… Нет, сначала покалечу.
Наконец крыльцо позади, и я принимаюсь отряхивать штаны. Терпеть не могу ходить грязным… Приведя себя в порядок, я медленно иду по дорожке: координация у меня сейчас ужасающая, а запнуться о край плитки и расквасить лоб мне совершенно не хочется. Вдруг на дорожку передо мной падает тень. Кто-то из соседей? Нет, что-то с этой тенью не так… У меня уходит целых полминуты, чтобы понять, что она — в мантии.
— Наконец-то наса детоцка сыскалась! Дракосенька, иди к тете!
Мне совершенно не стыдно признаться, что я прихожу в ужас, потеряв при этом остатки дара речи и способность двигаться.
Интерлюдия 41: Северус (24 августа, 11:28)Уже не первый день я ощущаю: надвигается что-то мрачное и неприятное. Хорошо, что через три дня мы возвращаемся в Хогвартс.
Я так и не успел выяснить у Драко, что же он такое варил у себя в лаборатории и что за заклятия использовали эти авроры… Если повезет, то, возможно, ему не придется дожидаться мандрагор…
